Исключение русских классиков из ЕГЭ по литературе, работа с семьями мобилизованных и создание единого реестра гидов после трагедии в московском коллекторе — темы, которыми сейчас занимается депутат Госдумы Яна Лантратова. С ней беседует продюсер радио «Business FM Челябинск» Мария Полевщикова.
— Яна Валерьевна, как вы относитесь к тому, что из ЕГЭ по литературе убрали таких авторов, как Пушкин, Фонвизин, Гоголь, Лермонтов? За счет этого добавили зарубежных авторов, например, Умберто Эко. Насколько это, по вашему мнению, сейчас нужно? Насколько это правильно?
— Когда я прочитала эту новость, которую распространяли в telegram-каналах и присылали моей семье, я была в ужасе и подумала: «Это же наше культурное наследие. Это те книги, которые формируют ценности детей, которые воспитывают детей и будущее поколение». Конечно, такого быть просто не должно. Я сразу же понимала, что беру тему под контроль, как первый зампред комитета по просвещению. Направила соответствующие запросы. Но вот в чем дело. Я читала официальные заявления министерства просвещения о том, что это не так, что идет неверное распространение информации. На самом деле, никуда не убирают произведения русских классиков, а добавляют в ЕГЭ произведения зарубежных классиков. Я прекрасно понимаю обеспокоенность людей. Я сама мама, я тоже этим обеспокоена. В ближайшее время у меня будут официальные ответы. Предлагаю не распространять непроверенную информацию до получения официальных сведений, которые я выложу в свой telegram-канал и прокомментирую эту историю. Второе, когда 17 сентября у нас начнется парламентская сессия, конечно, мы поднимем этот вопрос на комитете, получим официальные ответы, выложим информацию. Я предлагаю нам дождаться этих данных, потому что если вдруг такое произошло, то, конечно, мы будем биться за возвращение классиков. Но если это не произошло, то это просто приводит к переживаниям родителя, особенно, перед ЕГЭ, ведь дети готовились. И, конечно, мы такого не допустим. Вместе будем бороться.
— У вас есть инициатива — съемки видеоинтервью школьников с участниками СВО. Для чего это нужно?
— Мне приятно, что это инициатива челябинских школьников. Я собрала сто ребят из детдомов Челябинской области, сто — из школ, сто — из вузов, и мы говорили о патриотических проектах. Инициатива детей была такая: они хотят сами прочувствовать историю, хотят сами снимать видеоролики и спрашивать ребят «За что вы воюете в зоне СВО». Хотят сами монтировать, распространять через соцсети. Считаю, что это и есть патриотическое воспитание, которое им важно и интересно. Я написала в Минобороны и Минпросвещения, они полностью поддержали идею. «Росмолодежь» также поддерживает, я пообщалась с руководством. Что интересно, прошел целый опрос мнений людей — 80% граждан России поддержали инициативу. Здорово, что это будут делать сами дети. Это инициатива наших челябинских детей, чем очень горжусь.
— Какая работа сейчас проводится с семьями мобилизованных?
— Работа ведется большая. Президент создал рабочую группу по СВО в декабре. Я отвечаю там за несколько направлений. Первое — организую телемосты, по которым мобилизованные по видеосвязи из закрытых бункеров могут пообщаться со своими семьями. Для них это как глоток воздуха. Я провела уже свыше 690 телемостов по всей стране. Челябинская область входит в десятку самых активных. Второе — я принимаю семьи мобилизованных и семьи погибших. Я проехала с декабря 25 регионов, в Челябинской области я была в девяти городах и муниципалитетах. Приходят люди большими группами, мы обсуждаем все вопросы, какие есть. В общей сложности я приняла свыше 5 тысяч человек. Люди приходят с разными проблемами — это невыплата денежных средств, выплата не в полном объеме, направления на военно-врачебные комиссии, в связи с обострениями заболеваний хронических или ранениями. Мы разбираемся с каждой историей. На их основании мы разрабатываем законы. Уже 10 законов готовятся к внесению в рамках начала сессии, внесено уже свыше 80 разных законопроектов, многие приняты. И мне приятно, что я соавтор этих законопроектов, которые помогают нашим семьям.
— Поговорим о нашумевшей истории. После гибели людей в московском коллекторе вы предлагаете создать единый реестр гидов, которые проводят такие экстремальные экскурсии. Мы знаем, что такие мероприятия, как, например, эта трагическая экскурсия в Москве, проводят чаще всего незаконно. Как тогда этот реестр будет работать, как возможно все эти нюансы учесть?
— После этой трагедии я направила письма в прокуратуру, следственный комитет с просьбой взять ситуацию на контроль. Московские диггеры всерьез озаботились, что будет введена уголовная ответственность за такие экскурсии, что нельзя будет их устраивать. Это понятно. Но есть проблемы очень серьезные. Я направила запрос в Минэкономразвития Максиму Решетникову с предложением создать федеральный реестр структур, которые занимаются этими экскурсиями. В этом реестре должны быть обязательно требования к квалификации специалистов. Как минимум, первую медицинскую помощь они должны оказать и должны быть опытные, понимать ответственность. Но промониторив, я увидела, что во многих городах существует огромное количество компаний, которые не имеют права организовывать такие экскурсии. У них нет лицензии, они не заключают договор с человеком. То есть они не отвечают за жизнь человека. Я считаю, что это вопрос жизни людей, такого быть не должно.
