В Челябинской области выпустят книгу о предпринимателях региона «100 историй, которые учат, вдохновляют и мотивируют». Каждые шесть минут с конвейера автозавода «Урал» в Миассе сходит один новый грузовик. Как ведет себя спрос на грузовые автомобили, и в каких случаях целесообразно роботизировать производство? Об этом руководителю проекта Елене Тельпиз на радио «Business FM Челябинск» рассказал генеральный директор автомобильного завода «Урал» Павел Яковлев.
— Павел Александрович, охарактеризуйте, пожалуйста, российский рынок грузовых автомобилей. Какова его емкость? Какую долю занимаете вы?
— Рынок грузовых автомобилей меняется год от года. Сейчас мы находимся в 10-летнем цикле. Каждые примерно 10 лет происходят падения и пики. По этому году на рынке ожидается 42−47 тысяч автомобилей. Я говорю про тяжелые автомобили полной массой больше 13 тонн. Внутри этого рынка мы где-то 10% занимаем. По отдельным сегментам, если разделить на специальные, мы до 40% занимаем. При этом надо понимать, что на рынке двухлетней давности — 2023 года — было 123 тысячи автомобилей. Почти в три раза больше. Там, конечно, наша доля была меньше, но это было обусловлено тем, что мы не работаем в одном сегменте — магистральных сидельных тягачей. В этом году весь этот сегмент практически схлопнулся, и поэтому наша доля увеличилась. Мы выпускаем технологический транспорт во всех остальных сегментах, дорожный и внедорожный.
— Что для вас изменилось с уходом иностранных игроков?
— Иностранные игроки-то не ушли. Поменялись с Запада на Восток. Они никуда не девались. Вопрос доли иностранных игроков, пришедших на смену, так скажем, большой семерке европейских производителей грузовиков. Они увеличили долю, потому что конкуренция по цене ужесточилась. У нас было неоспоримое преимущество, имею в виду российских, белорусских производителей. Потому что тяжелые грузовые автомобили производятся еще в Минске, они продаются на рынке с теми же мерами поддержки. В первую очередь, имею в виду возможность возврата утильсбора, если ты локализован достаточно хорошо. С европейцами мы, конечно, имели определенное преимущество в цене, потому что себестоимость продукта в Европе в любом случае больше, чем в Китае. Сейчас этого преимущества практически нет, даже при достаточно благоприятном и серьезном уровне утильсбора китайцы остаются достаточно конкурентными. Мы занимаем, по последней статистике, по итогам 2024 года 19 место в мире по производству автомобилей. Это больше, чем, допустим, у минчан. Из России нас обгоняет только КамАЗ, который занимает 14 место. Мы идем следом за Isuzu, тоже известная марка.
— Какова локализация производства была до 2022 года и сейчас?
— 2022 год для нас не является точкой отчета. В 2017 году мы попали в санкционный список, поэтому локализовались еще до 2022-го, и нас введение санкций...
— Никак не затормозило.
— Мы в санкциях были до того, как все остальные стали в санкциях. Поэтому мы вынуждены были заниматься локализацией, к нашему счастью, причем не только по деталям. Мы сейчас имеем значительное преимущество по использованию российского софта. На сегодняшний день мы в автомобилестроение, точно могу сказать, самые локализованные с точки зрения программного обеспечения производственных процессов.
— Если я не ошибаюсь, вы начали роботизировать производство еще до того, как это стало мейнстримом. Какова на сегодняшний день плотность роботизации?
— Роботизировать производство автомобильный завод «Урал» начал в конце 70-х годов, когда роботизация коснулась всего российского производства. Потому что Уральский автомобильный пытался роботизироваться всегда, в том числе последние 20 лет. Понятно, что это сильно зависит от уровня инвестиций и объема производства. То есть роботизировать нужно только те технологии, которые на самом деле дадут реальный эффект, сильно масштабные технологии. У нас почему-то неправильное понятие бытует, что эффективно роботизировать все. Нет. В первую очередь, нужно разработать технологию, которая способна автоматизироваться. Вообще слово «робот» сейчас стало популярным. На самом деле я считаю, что это неправильное понимание. Нужно автоматизировать процесс, то есть сделать его безлюдным. И робот там занимает не самую главную роль, как почему-то все думают. На самом деле, это один из элементов системы. Нужны автоматизированная транспортная система, обрабатывающая. И все должно работать в едином цикле. Только в этом есть смысл и эффективность. Поэтому для себя приняли решение: мы не роботизируем старые технологии. А если разрабатываешь новую технологию, нужно еще понять, возможно, часть изделий, которые сконструированы и разработаны давно, создавалась под неавтоматизируемую технологию. Тут целый процесс нужно задействовать. Сначала ты должен понять, все ли детали могут быть разработаны для автоматизированных технологий, а после этого разработать технологию, которая способна роботизироваться.
