В Челябинской области еще с послевоенных лет существует мощный кластер радиопромышленности. Одно из ключевых его предприятий — «Научно-исследовательский институт по измерительной технике-радиотехнические комплексы им. А. М. Брейгина» (АО НИИИТ-РК), который производит уникальные радиолокационные системы для гражданской и военной (в том числе военно-морской) авиации.
Bfm74.ru поговорил с генеральным директором АО НИИИТ-РК Дмитрием Брейгиным о том, как санкции скажутся на поставках элементной базы из-за рубежа, когда Россия сможет сама производить вычислительную технику и какой помощи от государства ждут предприниматели.
— Сказались ли на вашем предприятии последние события? Есть ли для вас непосредственный вред от введенных в отношении России санкций?
— В целом мы достаточно уверенно себя чувствуем. Дело в том, что по государственному оборонному заказу (ГОЗ) у нас уже законтрактованы ближайшие два года. А вообще производственные планы, понимание того, чем и в каких объемах мы будем заниматься в рамках ГОЗ, есть ориентировочно до 2030-го года. Хотя, конечно, надо учитывать и меняющуюся обстановку, и то, что у нас есть очень разные изделия с разной длиной технологических циклов изготовления — от девяти месяцев до трех лет.
По поставкам гражданской продукции законтрактованы ближайшие полтора года. К середине 2022-го начнем заключать договоры на 2023 — 2024 годы. Хотя я и не исключаю каких-то подвижек «вправо» по срокам. Сейчас наши партнеры берут паузу, чтобы оценить, как действовать во вновь сложившихся экономических условиях. Нужно еще раз посмотреть финансовые потоки, возможно, заново выстроить логистику.
Говоря о новых разработках, думаю, что скоро государство поставит нам новые задачи. Сейчас у нас в работе два перспективных направления — мы модернизируем наш гражданский вторичный локатор, совершенствуем нашу систему управления движением и посадки на корабли для ее применения на суше, а также занимаемся разработкой перспективной метеосистемы.
Если же говорить о вреде от санкций, то они сильнее всего ударили по производственной кооперации, по цепочкам поставок. Недавно ездил в командировку в Санкт-Петербург, к коллегам, которые выпускают для нас ряд входящих компонентов, комплектующих, деталей. У них пока есть некоторые сложности. Но уже есть видение, как все сделать по-новому, и восстановить и производство, и цепи поставок.
— С чем у вас могут возникнуть основные проблемы? С элементной базой?
— Несмотря на то, что и наше предприятие, и отрасль в целом уже провела большую работу по импортозамещению (прежде всего по изделиям, производящимся для нужд нашей армии), проблема, конечно, остается.
Давайте приведу пример. В одном из наших серийных изделий в общей сложности около 5 тыс. комплектующих, применяемых при его изготовлении. Сейчас из них около 190 импортных, не считая вычислительной техники. Но было значительно больше.
Есть часть элементной базы, которую особенно сложно получить сейчас, их производят в странах из списка «недружественных». Но пока у нас на складах есть достаточный запас комплектующих. Быстрыми темпами ищем им адекватную замену и параллельно находим способы восстановить разорванные логистические цепочки.
К счастью, нас выручает именно достаточно длинный производственный цикл. У нас есть время и возможность как следует подумать, как обойти те или иные возможные угрозы по части комплектующих. Сейчас даже забавно то, что в рамках нацпроекта по повышению производительности труда нас критикуют за наличие «излишних» запасов комплектующих на складах. В обычных условиях это естественно считается минусом для предприятия. Но сейчас именно созданные запасы — наше преимущество.
— Как скоро удастся найти отечественную замену?
— Смотря в каких компонентах. К сожалению, вычислительную технику мы пока не сможем заменить. Но с учетом восьмилетнего опыта борьбы нашей промышленности с санкциями, думаю, через полгода мы сможем выстроить новые логистические цепочки, возможно, с новыми поставщиками. Впрочем, их тоже могут все равно в любой момент разрушить. В любом случае, нашей стране нужно стараться максимально уходить от импортозависимости, делать свои продукты.
— Чем государство может помочь радиопромышленности с импортозамещением?
— За всех своих коллег не скажу — каждое из наших предприятий, даже если брать только Челябинскую область, уникально, и имеет свою специфику. Но если бы была такая возможность, то предложил бы, чтобы расходы на импортозамещение были включены в стоимость изделий по ГОЗ. Можно разнести эту стоимость на несколько комплектов того или иного изделия, например. Уверен, что это надо было сделать давно. Нужно поддержать предприятия, которые занимаются изготовлением элементной базы.
Хотя есть много направлений, где могли бы успешно работать наши производители. На морских платформах, например — нефтяных, газовых буровых — большинство оборудования, связанного с управлением воздушным движением, посадкой вертолетов — импортное. Учитывая, что это критические для нашей экономики отрасли, где мы не можем зависеть от зарубежных партнеров, нужно переходить на импортозамещение.
Как минимум это оборудование надо дублировать, а лучше — заменять. Программа по подобному импортозамещению гражданской продукции, если она была бы принята, дала бы мощный толчок для развития отрасли.
— Что могут сделать региональные власти?
— Главное, чтобы все поняли: то, с чем мы столкнулись — это надолго. Предприятия нужно обеспечить гарантированными заказами на годы вперед для того, чтобы действия предприятия по импортозамещению окупались, конечно же при этом прописывая план модернизации изделий.
Думаю и вижу, что региональный Минпром активно занимается работой и по импортозамещению и по региональной кооперации мог бы заняться поиском и созданием из местных производителей, которые могли бы переориентироваться, цепочек по выпуску серийных изделий.
— В авиации самая публичная критическая ситуация сложилась с гражданскими самолетами иностранного производства, которые попали под бойкот на сертификацию, официальное техническое обслуживание и поставки запчастей. Может ли здесь чем-то помочь наша радиопромышленность? Скажем, ваше предприятие выпускает контрольно-проверочную аппаратуру для ряда самолетов... Есть ли возможность изготавливать такую для, скажем, «Боингов»?
— Контрольно-проверочная аппаратура всегда поставляется эксплуатанту (авиакомпании, в нашем случае) вместе с изделием, с самолетом. И эта аппаратура, ее модификация, зависит от того, какая авионика стоит на борту. Поэтому российские изделия для «Боингов», увы, не подойдут. Но если будет поставлена такая задача мы, конечно, сможем разработать изделия и для поверки их оборудования.
— А радиолокационные комплексы? Насколько наши разработки конкурентоспособны по сравнению с, например, Thales?
— Наше предприятие, кстати, в свое время работало вместе с Thales при поставках радиолокаторов для узбекских аэропортов. Мы не сильно отстаем от мировых лидеров. Технические характеристики наших изделий им точно не уступают. Наш вторичный локатор «Крона-М» — это один из лучших вторичных радиолокаторов в мире.
Что же до оборонной промышленности — мы вообще делаем уникальные вещи, подобными технологиями обладает стран меньше, чем технологиями создания, скажем, ядерного оружия.
— Получается, для вашей отрасли ни цели, ни задачи не меняются. Перспективы и возможности тоже есть...
— Из-за санкций все будет сложнее, дороже, дольше. Но мы настроены оптимистично. Побеждает тот, кто работает. А работать, качественно, на совесть, мы умеем...
Дмитрий Моргулес
Фото: Марат Муллыев, ИА "Первое областное"
