Челябинская область оставила за собой право выдачи новых госгарантий. Но в исключительных случаях

Минфин России ужесточает для регионов правила выдачи бюджетных кредитов. Среди требований — сокращение госдолга и отказ от выдачи новых гарантий для бизнеса. Министр финансов области Андрей Пшеницын провел в Москве всю прошлую неделю, пытаясь решить вопрос о получении бюджетного кредита. Об итогах переговоров он рассказал Business FM Челябинск.

Андрей Вадимович, в СМИ появилась информация, что Челябинская область может остаться без госгарантий — инструмента, которым мы пользовались несколько лет. На прошлой неделе Вы были в Москве, провели переговоры с Минфином России. Каковы итоги?

На самом деле вся информация, которая вышла в СМИ, это, так скажем, специально продуманная нами «операция». Потому что мы стараемся в интересах дела, то есть благополучия Челябинской области, привлекать СМИ для решения некоторых вопросов, чтобы нас услышали. В данном случае дело касалось изменения правил выдачи бюджетных кредитов. Был вопрос, как эти изменения повлияют на Челябинскую область.

Проблема в том, что есть правила выдачи бюджетных кредитов, но, тем не менее, Минфин России, и понять его можно, старается ужесточить ответственность субъектов по тем или иным вопросам. Ведь с каждым годом все больше регионов нарушают соглашения, заключенные с федеральным центром.

Существует правило, по которому регион не может иметь госдолг размером более 50% от собственных доходов бюджета. По факту же есть регионы, в которых 70 и даже более 100 процентов, что вообще противоречит Бюджетному Кодексу. В сумму госдолга, сразу поясню, входят кредиты и госгарантии. Поэтому, для повышения дисциплины, Минфин пытается закрепить в соглашениях с регионами объем госдолга, который может сложиться на конец года без учета выдачи новых гарантий. У нас, например, это 37 процентов.

То есть, это даже меньше, чем положено?

Меньше, и они хотят закрепить именно этот показатель в соглашении с нами. Если мы согласимся, то не сможем увеличить свой госдолг, хотя, откровенно говоря, цели такой и нет. Но, возможно, не дай Бог, конечно, вдруг возникнут такие обстоятельства, при которых нам все-таки понадобится выдать гарантию. Выдав ее, мы автоматически нарушим соглашение, и нам придется возвращать бюджетный кредит федерации. А госгарантия может, к примеру, понадобится инвесторам, которые будут заходить в Верхний Уфалей.

Да и вообще, чисто теоретически, сегодня для того, чтобы уменьшать государственный долг, увеличивать доходы, нам нужно заниматься инвестициями. И очень возможно, что госгарантии как инструмент могут пригодиться и в этом смысле. Ведь многие банки сегодня, рассматривая заявки на кредитование крупных проектов, ставят такое условие — наличие госгарантии. Поэтому мы хотели оставить за собой право выдавать их. Это было вполне возможно при сохранении 50-процентного объема госдолга. Но Минфин, повторюсь, хочет зафиксировать меньший показатель, то есть 37 процентов.

У нас состоялась встреча с директором Департамента межбюджетных отношений Минфина России, был очень долгий откровенный разговор. Мы рассказали о том, для чего хотим оставить прежние правила, что и так всегда исходим из самых консервативных сценариев. В результате было принято решение отправить нам бюджетный кредит в причитающемся объеме — порядка 1,9 миллиарда рублей. Деньги получим уже на этой неделе.

Вы упомянули про «Уфалейникель», как пример. Какие еще ситуации могут заставить Минфин Челябинской области выдать госгарантии?

Все прекрасно знают, что у нас есть гарантия Челябинскому трубопрокатному заводу — восемь миллиардов рублей, — которая прекращает свое действие в течение этого года. Может быть, ее придется продлевать, а может этого не потребуется. Всего у нас семь предприятий, которые имеют госгарантии. Это «Уралбройлер», «Уральская мясная компания», «Подовинное», «Ромкор», «Нагайбакский птицеводческий комплекс», «Южно-Уральская корпорация жилищного строительства и ипотеки» и, собственно, ЧТПЗ. На сегодняшний момент даже то, что я сказал про «Уфалейникель», это всего-навсего фиксация момента переговоров. И не факт, что дело дойдет до выдачи гарантии.

Какие-то суммы инвесторы вам называли по «Уфалейникелю»?

Там речь шла о сумме порядка 5 миллиардов рублей. И, кстати, чтобы все правильно понимали, не «Уфалейникель» будет получать госгарантии. Потому что даже в переписке с Минфином России нам задавали вопрос — как это мы будем давать гарантии предприятию, которое на грани банкротства? Госгарантию если и будет получать, то только инвестор, который туда зайдет.

Наверное, в Минфине России опасаются, что, получив деньги, инвестор направит их на погашение каких-нибудь старых долгов, а не на развитие нового производства?

Что может случиться, обсуждать вообще бесперспективно. Теоретически любой инвестор может украсть деньги и уехать за границу, мы об этом даже не говорим. Естественно, будет план, который будет обсуждаться, утверждаться и, кстати говоря, главными в принятии решения будем не мы, а кредитное учреждение. Потому что любой банк знает, что если, не дай Бог, наступит гарантийный случай, с нами надо будет еще побороться. Ведь они, если смотреть буквально, «дали деньги, кому захотели», а в случае чего платить обязана Челябинская область. Я утрирую, конечно, но такого не будет. На нас же по другим гарантиям дважды подавали в суд. И оба банка дошли до Верховного суда и проиграли. Поэтому любой банк знает, что, если вдруг наступит гарантийный случай, то просто так с Челябинской области эти деньги не снять. Мы будем, как говорится, «драться до последнего патрона».