Ученые из Института прикладных экономических исследований РАНХиГС заявили, что высокая концентрация купцов и раннее появление университетов в регионах положительно повлияли на деловую активность в 2023 году. По данным экономистов, в городах, где совпадали эти факторы, сейчас наблюдается высокая деловая активность. При этом там, где было много крепостных крестьян, наоборот, деловая культура развивалась плохо, и последствия якобы наблюдаются до сих пор. Результаты научного исследования сотрудники РАНХиГС Степан Земцов и Юлия Царева опубликовали в свежем выпуске журнала «Вопросы экономики».
Среди регионов Урала, например, ученые выделяют Свердловскую область. Сейчас она входит в десятку территорий с самой высокой деловой активностью. Там на 1 тыс. жителей приходится 32 малых предприятия. Развитие деловой культуры в Екатеринбурге исследователи связывают с тем, что там еще до революции 1917 года был открыт университет. В 1914 году в городе основали Уральский горный институт императора Николая II. В Челябинской области университетов до советского времени не было. Если следовать логике ученых, это могло негативно повлиять на развитие малого бизнеса.
«Возможно, значимое влияние университетов на формирование соответствующей культуры поиска и предприимчивости проявляется только для вузов, которые были созданы в досоветский период: из 20 регионов, где университеты созданы до революции 1917 года, 12 входят в число лидеров по деловой активности: Санкт-Петербург, Москва, Татарстан, Томская, Нижегородская, Вологодская, Самарская, Свердловская, Рязанская и Тюменская области, Приморский и Пермский края. В советское время вузы создавались преимущественно с целью подготовки инженерных кадров для работы на стройках и гигантах советской промышленности и вряд ли могли кардинально повлиять на зарождение предпринимательских инициатив», — говорится в исследовании.
По мнению экономистов, плотность малого бизнеса в России в современный период связана с деловой активностью населения в предыдущие периоды, в том числе с дореволюционной. Купечество как институт могло заложить основы предпринимательской культуры в ряде регионов, считают они. Закрепощение крестьян, наоборот, ограничивало предпринимательскую инициативу людей, по версии сотрудников РАНХиГС.
«Есть некоторые регионы, где укоренилась культура предпринимательства и/или сохранились схожие факторы деловой активности, поэтому они лидировали в оба периода: это столичные агломерации, Ярославская, Костромская, Тверская, Рязанская и Смоленская области (исторические купеческие города и современный туризм), Приморский и Хабаровский края (международная торговля с Китаем)», — резюмируют исследователи.
Челябинскую область экономисты относят к территориям, где купечество было развито слабо. Институт крепостничества, видимо, также не оказал значительного влияния на развитие предпринимательской культуры. На Южном Урале, по данным ученых, благоприятные условия для развития деловой активности сложились только в советские годы.
«Есть регионы советского освоения, в которых практически не было купцов, но сложились благоприятные факторы для малого бизнеса в новую эпоху: Сахалинская, Тюменская области (добывающие центры с большим потребительским рынком), Омская, Новосибирская, Воронежская, Челябинская области, Татарстан (крупнейшие города с большими рынками)», — говорится в статье.
Профессор географического факультета МГУ Наталья Зубаревич скептически оценивает выводы исследователей о влиянии крепостничества и купечества на современный малый бизнес. Деловой климат в современной России очень четко привязан к системе расселения, подчеркивает экономист.
«Максимальная доля от всех малых предприятий в стране приходится на Москву, Московскую область и Санкт-Петербург. Это связано с крепостничеством? Или связано с концентрацией платежеспособного спроса в крупнейших агломерациях?» — указывает она в комментарии для РБК.
Кандидат исторических наук, челябинский краевед Гаяз Самигулов считает выводы ученых РАНХиГС грубыми и упрощенными. По его словам, нельзя ставить знак равенства между крепостничеством и отсутствием предпринимательской инициативы.
Крепостные на уральском прииске. Источник фото - Государственный архив Свердловской области
Крепостные на Южном Урале, например, не были привязаны к земле. Они могли уходить на ремесленный промысел, работали иногда за большие деньги на строительстве заводов, в торговле или извозе.
«Почти все население в горнозаводской зоне составляли крестьяне, приписанные к частным заводам. Нельзя сказать, что крестьяне были неинициативными людьми. Основная часть строительных работ в 19 веке в Челябинской области, например, велась крепостными из Центральной России. Бригады брали заказы, иногда эти заказы стоили очень дорого. Отхожий промысел, ремесленные работы были характерны для крепостных крестьян тогда. Они брали от своего хозяина письмо, шли работать, часть денег отчисляли хозяину. Были целые села в России, которые уходили на отхожий промысел зимой в большие города. Они могли заниматься извозом, торговлей, строительством. Кто-то на дому работал», — говорит Гаяз Самигулов.
Что касается купечества, то с этим институтом тоже не так однозначно. Троицк, например, был чисто купеческим городом. Если верить гипотезе исследователей, то он сейчас должен фонтанировать малым бизнесом. Но торговать в дореволюционной России могли не только купцы.
Челябинские купцы. Источник фото - Государственный архив Челябинской области
Больше всего на Южном Урале было мещан и людей со специальными билетами на право ведения торговли. То есть судить о деловой активности по количеству людей, принадлежащих к купеческому сословию, неверно.
«С 18 века связь с купечеством не передавалась по наследству. Действовал финансовый ценз. Если у купца третей гильдии обороты снижались по итогам года ниже определенной суммы, он уходил в мещане. Это не значит, что он переставал заниматься бизнесом. Многие люди занимались торговлей, не относясь к купечеству. Человек мог взять в Российской империи билет на право торговли», — отмечает историк.
При этом Гаяз Самигулов согласился с тезисом о том, что именно в советские годы Челябинская область совершила настоящий экономический прорыв. В первую очередь он связан с тем, что регион стал крупным промышленным центром, численность населения резко выросла. В Челябинске, например, очень мало коренных челябинцев. Большинство жителей — потомки тех, кто приехал сюда из-за политики переселения, оказался в эвакуации или по распределению. В этом смысле Южный Урал можно назвать регионом «советского освоения».
